Лучше лишняя надставка, чем нехватка одного сота

На улей ставят третий корпус

Пчелы вносят в улей нектар, чаще жидкий, с содержанием 70—80 процентов воды. Чтобы превратить этот сахаристый сок в мед, они разбрызгивают его на возможно большей площади сотов, стараясь налить в пустые ячейки не более 1/4 их объема. Это и позволяет им ускорить выпаривание из напрыска воды.

При недостатке в улье сотов пчелы вынуждены зали­вать ячейки до краев, а часто и складывать напрыск в ячейки с почти созревшим медом, чем вызывают излишние затраты труда по новой его переработке.

Считают, что при медосборе, составляющем 3 килог­рамма в день, семье требуется целый корпус многокорпусно­го улья или одна магазинная надставка улья Дадана. Но так как внесенный в улей нектар полноценным медом становит­ся не раньше чем через 7 суток, а пчелы продолжают вносить нектар, для его размещения требуются новые соты.

Практика утверждает, что во время любого взятка у пчел должно быть изобилие свободных ячеек. Лучше иметь в улье одну лишнюю надставку, чем недостаток хотя бы одного порожнего сота. Этот недостаток места в улье значительно снижает летную энергию семьи. Пчелы-сборщицы и прием­щицы, не найдя сотов с незаполненными ячейками, прине­сенный нектар хранят в своих зобиках. У летка скапливается много пчел с грузом. Семья ведет себя так, будто в природе нет источников нектара. В отдельных случаях пчелы выходят наружу и под дном улья строят соты, которые тут же заливают медом.

При медосборе с липы семье потребуется столько же порожних сотов, сколько сотов у нее в расплодном гнезде. Семьям, занимающим по три корпуса, дают под мед столько же корпусов с сушью, то есть объем ульев увеличивают вдвое. При особо благоприятных условиях для медосбора могут понадобиться даже дополнительные надставки.

Во время главного медосбора, в особенности продолжительного, пчелы, обильно питаясь, много выделяют воска и охотно строят соты. Чтобы использовать этот драгоценный материал и энергию пчел-строительниц, в ульи периодичес­ки ставят рамки с листами вощины, но в таком количестве, чтобы не отвлечь большую массу пчел от медосбора на стро­ительные работы. Считают, что помещенные в улей одна гнездовая или две магазинные рамки с вощиной отрицатель­но не влияют на лётную деятельность и вместе с тем позволя­ют получить от семьи значительное количество сотов.

Установлено, что при чрезмерном строительстве со­тов, когда на ульи ставят по целому корпусу или магазину с во­щиной, семьи собирают меда по крайней мере в 2 раза меньше семей, не занимающихся таким большим строительством.

Рамки с вощиной дают обычно семьям с постановкой на ульи каждого нового корпуса или магазинной надставки.

Магазины и корпуса под мед лучше комплектовать из светлых сотов, не бывших под расплодом. Тогда мед сохранит свой естественный вкус, цвет и аромат.

При недостаточной сотообеспеченности надставки под мед можно составлять и из сотов коричневых, даже темных. Но их используют только для получения центробежного меда. Кстати, в темные соты пчелы складывают мед также охотно, как и в свежеотстроенные.

Темные соты, в которых выводился расплод, или мага­зинные, потемневшие от времени, прочные, хорошо перено­сят транспортировку, лучше противостоят центробежной силе при откачке из них меда. Под мед можно использовать и трут­невые соты. Во время главного взятка в трутневые ячейки матки яиц не кладут. Поэтому многие пчеловоды у нас и за рубежом магазинные рамки специально оснащают трутне­вой вощиной. Эти соты более емки. Мед в них, особенно в свежеотстроенных и запечатанных белоснежными крышеч­ками, необыкновенно нежен, полностью сохраняет свой ес­тественный цвет, вкус и аромат и пользуется большим спро­сом. Такой же мед получают и в магазинных сотах с пчели­ными ячейками, когда ставят по 8, а не по 10 рамок в надстав­ку многокорпусного улья и по 9—10 дадановского. В толстые соты входит больше меда, их легче распечатывать.

Во время медосбора, особенно бурного, каждый сот — на вес золота.

При недостатке сотов пчеловодам, естественно, прихо­дится прибегать к частым отборам меда во время медосбора, особенно сильного и бурного. Эту практику к тому же иногда пытаются и оправдать. Полагают, что маломедное гнездо якобы побуждает пчел собирать больше нектара. Мед они поэтому отбирают чуть ли не через день. Правда, деятель­ность семьи после того, как ее лишат запасов меда, повыша­ется. Это и закономерно. В пору главного взятка она спешит заготовить себе корм, тем более если в ее гнезде, несмотря на интенсивную работу, количество меда не прибывает, а убав­ляется, и на пути пчел все время встречаются свободные соты. И все же практика частых отборов меда порочна. Она не только приводит к производству недоброкачественного про­дукта (незрелого, быстро портящегося меда), но и нарушает ритм работы семьи, снижает продуктивность.

При отборе меда утром или днем растревоженные семьи приносят нектара почти наполовину меньше возможного. Семьи, работа которых прервались этой операцией к концу дня, недобирают примерно столько же меда на следующий день. Частый отбор меда из ульев требует к тому же очень больших затрат труда.

«Тот не знает природы пчел, — говорил Н.М. Витвиц-кий, — кто думает, что от достатка пищи они делаются лени­вее… Достаток меду в ульях никогда еще не производил худых следствий, а недостаток — всегда».

Знающие и мудрые пчеловоды в нашей стране и за ру­бежом пользуются иным, действительно прогрессивным способом активизации лётной деятельности пчел — созда­нием над их гнездами постоянно большого числа порожних сотов. Они-то и являются раздражителем, на который семья отвечает активным лётом за нектаром.

Пчелы, за что, собственно, человек и стал их разводить, имеют очень ценное биологическое свойство — собирать мед впрок до тех пор, пока его дают растения и пока в улье будет место для его складывания. Этим природа исключила вероят­ность гибели вида от голода. Инстинкт накопления корма настолько сильно овладевает семьей, что при недостатке в улье порожних сотов она как бы идет на самоуничтожение, заливая медом буквально каждую ячейку, освобождающуюся от расплода, совершенно не давая возможности работать матке. Известны многочисленные факты, когда гнезда семей за время сильного и продолжительного взятка полностью освобожда­лись от расплода и все соты пчелы заливали медом, а семьи, прежде мощные, израбатывались до такой степени, что к началу осени буквально сходили на нет, имея всего по горсти пчел, и, если бы их не усиливали молодыми пчелами за счет других семей, погибли бы. Недостаток сотов — это не только потеря меда, но и потеря самой семьи.

Следовательно, как бы много меда ни было в улье, он не снижает лётной деятельности пчел, активность которой определяется не отсутствием меда в гнезде, а обилием некта­ра в природе и необходимым количеством свободных сотов для его размещения. Это одно из важнейших условий наиболее полного использования главного медосбора.

Кто недооценивает роль сотов во время главного взят­ка, тот теряет добрую половину медосбора. Пчеловоды-знатоки запасают большое количество сотов и дают их семь­ям по мере надобности. Мед из ульев они отбирают лишь в конце каждого главного медосбора.

С учетом срока наступления и характера главного взят­ка (силы и продолжительности) определяют приемы его наиболее полного использования. Одни из них позволяют поддерживать в семьях напряженный рабочий ритм и исклю­чают пассивность; другие дают возможность увеличить лёт­ные резервы; третьи обеспечивают семьи таким объемом улья и количеством сотов, которые позволят семье склады­вать нектар в любом количестве и не отвлекаться от сбора его, своей главной и прямой обязанности.

Во время главного медосбора пчелы приносят не толь­ко нектар, но и пыльцу, необходимую для выращивания рас­плода. Сбор пыльцы не конкурирует с медосбором, как счита­лось прежде.